Внезапные для власти акции протеста на площадях и во всемирной Сети – это совершенно новые угрозы и для государства, и для народа России. Протестный процесс, казалось бы, давно осознанный, взятый под жёсткий контроль и ограниченный достаточно узким кругом профессиональных недовольных, вдруг прорвался в неуправляемое и неконтролируемое пространство. И с этим нужно что-то делать. Делать быстро, решительно и точно – бережно и сострадательно в отношении к людям и их бедам, но предельно жёстко и неуступчиво в отношении к тем, для кого протест – всего лишь механизм разрушения страны.
Виртуальный протест присоединяется к реальному
20 апреля в столице Северной Осетии Владикавказе прошёл совершенно неожиданный для местных властей митинг протеста. По разным данным, от 700 до 3 тысяч человек (в масштабах небольшого города Владикавказа это очень и очень много) потребовали двух вещей: немедленно отменить ограничения, введённые для борьбы с коронавирусом, и заодно немедленно отправить в отставку главу республики Вячеслава Битарова. Последний, пытаясь «перехватить протестную повестку», попытался объяснить митингующим, что он в ограничениях не виноват, что «не он придумал эту политику», что все претензии – к Москве. Это ему, правда, не помогло – пришлось удалиться под обратный отсчёт митингующих «Три! Два! Раз!», ну или что-то в этом роде.
У митинга во Владикавказе есть разные «маленькие особенности». Есть «неформальный лидер», арест которого и стал одной из причин протеста. Это певец Вадим Чельдиев. Ковид-диссидент. Считает, что вируса нет, а власти дурят. Считает, что в Италии почти никто не умирал, а власти дурят (итальянские). Что России нет, её законы не действуют, а сам он – гражданин СССР. Короче, абсолютный неадекват, практически маньяк. Далее – всю эту историю активно продвигает в соцсетях МБХ-медиа Ходорковского. Некоторые утверждают, что помимо традиционных «протестмахеров» к раздуванию протеста в Алании причастны элиты одного из соседних регионов – они пытаются ловить в мутной воде протеста свою рыбку.
20 апреля в столице Северной Осетии Владикавказе прошёл совершенно неожиданный для местных властей митинг протеста. Фото: Ольга Смольская/ТАСС
Но у митинга есть и другая составляющая. Людям действительно очень плохо. У людей действительно кончаются деньги. Люди и правда чувствуют себя брошенными. Не случайно они призывают во власть единственного любимого и уважаемого в республике чиновника – легендарного Виталия Калоева (который занял позицию честную и жёсткую: потребовал от граждан соблюдать карантинные меры).
А есть ещё третья составляющая. Дело в том, что одновременно в нескольких российских городах люди вышли «в назначенный час» на виртуальные площади. Технология их организации до смешного проста и очень эффективна: люди ставят «точки» со своими комментариями на картах Яндекса. Точно так же, как отмечают дорожно-транспортные происшествия, только на этот раз они «отмечают» Кремль или областные администрации и пишут требования – отменить ограничения и вернуться к нормальной жизни, наказать определённых чиновников, ну или просто обратный отсчёт произвести.
Нельзя сказать, что происходящее – чисто российский феномен. Наоборот, это мировая мода. Виртуальные митинги против карантина проходят, например, в Испании. Невиртуальные за последние дни случились, в частности, в 28 штатах США. Люди очень устали от режима «самоизоляции», у людей заканчиваются деньги, люди теряют работу — где миллионами, где сотнями тысяч, и люди требуют всё это прекратить.
Растерянность или беспомощность? Обе хуже
А власть пока не знает, что им ответить. Или отвечает неубедительно, невпопад.
Да, у любого протеста всегда есть два драйвера: объективные причины недовольства людей и субъективная, но значительная активность сознательных противников порядка и государства, революционеров и вражеских агентов. И оба этих драйвера власть обязана учитывать, по-разному относясь к разным людям и к их мотивам. Особенно сейчас.
Привычные жёсткие меры по разгону митинга во Владикавказе, по общему мнению экспертов, ситуацию не исправили, а только усугубили. Говорят, не все силовики согласились принять в разгоне участие. А люди однозначно восприняли силовые методы как направленные против них. Причина понятна: колоссальный стресс. В республике растёт социальное напряжение, вызванное потерей доходов огромной частью населения: в «серой зоне» здесь работает больше людей, чем в среднем по России, а запреты действительно очень жёсткие – в Владикавказе, например, закрыли рынок. Людям негде взять живых денег, нет никаких шансов на кредиты, они опасаются, что нечем будет кормить детей. С этими людьми нужно вести диалог, иначе диалог поведут другие – те, кто заинтересован не в решении проблем, а в дестабилизации как таковой.
А вот с этими «кем-то» власть, как иногда кажется, попросту не знает, что делать. А иногда и не хочет ничего делать. «Коллективный Навальный» торжествует – с ним никто не возится, его никто не преследует, а дубинками по голове получают в основном жертвы – и тяжёлых личных обстоятельств, и манипулятивных технологий.
Протестующие осознают: они находятся в полной безопасности, они совершенно точно останутся безнаказанными. Фото: скриншот сообщения @evgenyrekhter/twitter
Но если в ситуации с оффлайн-протестами власть хотя бы имеет алгоритмы, то с онлайн-протестами дело совсем плохо. Между тем здесь действует тот же принцип: объективно сложившееся недовольство активно и умело используется политическими субъектами дестабилизации.
Пока пресс-секретарь президента Дмитрий Песков сказал только, что «мы очень тщательно отслеживаем появление новых форматов в интернет-пространстве. Мы с большим вниманием относимся к тем сообщениям, где люди говорят о тех сложностях, которые они переживают, и о причинах этих сложностей. Ничто не проходит без нашего внимания».
Яндекс, подумав, стал удалять протестные сообщения как флуд.
То есть пока реакцию на новый вид протестов можно назвать нулевой. Между тем это не феномен борьбы с ковидом, не флуктуация, затрагивающая лишь небольшую часть населения. Мы видим новую действенную технологию мобилизации протестного контингента, высокоэффективную в силу того, что протестующие осознают: они находятся в полной безопасности, они совершенно точно останутся безнаказанными (это враньё, но трудноопровержимое); они делают нечто новое, интересное, забавное, достойное уважения, притом нечто очень лёгкое в исполнении. В прямом смысле «валят власть» не вставая с дивана.
Если, разрешив людям работать и сняв ограничения, мы получим резкий рост числа серьёзно заболевших и, не дай Бог, умерших, те же самые люди, которые сегодня требуют «перезапустить экономику», обвинят власти в преступном ничегонеделании. Фото: Konstantin Kokoshkin/Globallookpress
По сути, у нас есть протест, которого, по мнению самих протестующих, «власть» боится, с которым почти наверняка не может справиться (она же ничего не делает), который безопасен для протестующих и в котором можно участвовать, вообще не прилагая никаких усилий.
Чем это опасно? Масштабной потерей уважения к власти, которая дёргается, злится и ничего не может сделать. Кстати сказать, не в первый раз – реакция власти на агитационную антигосударственную деятельность в Сети и раньше была очень вялой и неубедительной. Теперь новость – не сама по себе реакция власти, а ещё большая слабость этой реакции в ответ на новую, энергетически насыщенную и опасную угрозу (пусть пока что и онлайн). Тем более что «виртуальные протесты» могут стать прекрасным испытательным полигоном для проектов реальных, механизмом массовой мобилизации и координации протестов по всей стране. Всего-то и надо, что совместить традиционный протест вроде осетинского с виртуальным московским.
Никогда раньше у дезорганизаторов государства такого инструмента не было. В сумме всё это даёт возможность подготовки действительно революционных действий, вплоть до попытки свержения власти уже в реальном мире.
Добро с кулаками
Отвечать на вопрос «кто виноват?», если речь идет о митингах или других проявлениях народного недовольства, сейчас не время и совершенно бессмысленно. Из двух проклятых русских вопросов имеет смысл только вопрос «что делать?» И тут, как перед тем былинным богатырём, перед российской политической системой открываются три дороги.
Можно пойти направо
«Закрутить гайки». Ответить на несанкционированную, очевидно незаконную активность жёсткими полицейскими методами. Тех, кто на площади, – разогнать, зачинщиков и наиболее активных участников – выявить и задержать, наказать кого по административному, а кого и по уголовному кодексу (закон вполне позволяет быть жёстким и при этом совершенно легитимным). Тех, кто на диване, – выявить (с современными технологиями это совсем несложно, никакой анонимности в Сети на самом деле не существует, тем более не на отечественных платформах). Кому-то предъявить претензии в гражданском суде за то, что мешает работе мирного сервиса, кому-то в уголовном – за экстремизм в интернете. В целом, дать понять, что впредь реакция будет только такой. Власть делает то, что считает правильным, незаконными способами её ни к чему принудить нельзя.
Власти региона не намерены ослаблять ограничительные меры в период разгара коронавирусной инфекции
Но в такой ситуации только закручивать гайки – это «голову потерять». Самоубийство. Потому что есть и другие, не менее важные, чем происки врагов, причины. Потому что если людям действительно страшно из-за того, что завтра будет нечего есть, если у них не остаётся надежды, если доверие к оправданности тяжёлым и утомительным мерам власти падает – протесты будут только нарастать. Полиция ходит по тем же улицам и так же точно раздражена непонятным и слишком длинным карантином. Раз-другой она бросится разгонять и задерживать… Но никто не может быть уверен, что те же полицейские не поставят свои «точки» или «лайки» на виртуальных протестных площадках. Путь противостояния с протестующими на средней дистанции – это путь к Майдану. Не надо направо, ничего там хорошего нет.
Можно пойти налево
Согласиться с митингующими, резко ослабить карантинные меры вплоть до полной их отмены, кроме разъяснительной работы про необходимость «социальной дистанции». Перевести стрелки на неугодных губернаторов и уволить их. Разрешить людям работать и зарабатывать. Это вполне можно пропагандистски оформить как большую победу в стиле «слышать людей, работать для людей». Однако… Во-первых, карантинные меры всё-таки не с потолка взяты. И если, разрешив людям работать и сняв ограничения, мы получим резкий рост числа серьёзно заболевших и, не дай Бог, умерших, те же самые люди, которые сегодня требуют «перезапустить экономику», обвинят власти в преступном ничегонеделании. И, к сожалению, будут правы. Во-вторых, власть, которая легко соглашается с митингующими и сдаётся, теряет не просто авторитет. Она утрачивает дееспособность. Впредь она уже не сможет проводить в жизнь необходимые жёсткие решения. Она оказывается зависимой не от мнения избирателей на выборах – а попросту от толпы. Толпа это почувствует, станет виртуально и реально собираться по любому поводу и пойдёт вразнос.
Нет, путь налево – это как минимум «коня потерять». Не годится.
Официальный представитель Кремля Дмитрий Песков подсказал, когда ждать логичного итога провокации во…
Тогда, значит, остаётся средний путь. Пойти прямо. Во-первых, объяснить протестующим, что незаконные действия всегда пресекаются и караются. Без излишней жестокости, но неукоснительно. Что несанкционированный митинг – увы, преступление. Что большие административные штрафы – это минимум миниморум возможной реакции со стороны власти. А во-вторых, ничего не объясняя, просто показать, что до них есть дело. Что карантин нужен для того, чтобы сохранить здоровье и жизни. И что, если он вызывает опасное падение качества жизни людей, то государство, даже на пределе своих возможностей, придёт им на помощь.
Лучший (и, возможно, пока единственный) способ это сделать – раздать людям живые деньги. Да, популизм. Точнее, единственная в нынешней ситуации прагматика. На которую намного раньше пошли крохоборствующие обычно европейские правительства. «Рыночная макроэкономика» и «Финансовый монетаризм» сейчас должны быть отправлены на жесточайшую обсервацию. В конце концов, зачем накоплено больше 13 триллионов рублей резервов? Даже 2 триллионов из них может хватить, чтобы обеспечить каждому гражданину России, от мала до велика, безусловный базовый доход на два месяца в размере МРОТ или, скажем, в размере прожиточного минимума, утверждённого для каждого субъекта федерации.
Потому что без этих двух основ – без государственной силы и без государственного добротолюбия – всё рухнет даже без виртуальных митингов. А с ними – тем более.
Источник: https://tsargrad.tv
