“Командир, гляди, у нас зашкаливает!” Дозиметр показывал 500 рентген в час. А Юрий Яковлев ответил: “Закрой его, чтоб он нам на нервы не действовал”. Со дня одной из самых страшных техногенных катастроф в истории человечества сегодня прошло 38 лет. Рассказываем о трагедии глазами выживших.
38 лет в этот день произошла одна из самых страшных техногенных катастроф в истории человечества — авария на Чернобыльской АЭС. Вскоре после взрыва скончались десятки человек, а последующие годы унесли жизни ещё нескольких тысяч.
Ликвидировать последствия этой катастрофы пришлось более чем 600 тысячам жителей Советского Союза. В годовщину трагедии мы решили вспомнить о том, как это было и собрать воспоминания очевидцев.
Прекрасные пляжи, рыбалка, кругом грибы
На момент возведения строительства Припяти в 1970 году Чернобылю было уже почти 800 лет. Там веками жили крестьяне, ловили рыбу в реках, пасли коров. Когда построили Чернобыльскую атомную электростанцию, потребовалось место, где будут квартироваться рабочие-атомщики.
Фото из архивов: большая стройка в Припяти
Изначально Припять планировалась как рабочий посёлок, однако главный архитектор Геннадий Олешко мечтал о настоящем городе.
Так и вышло. В 1980-х годах в Припяти собрались лучшие молодые специалисты отрасли, готовые позволить себе большие семьи. Произошёл бум рождаемости.
Люди спешат на море, а мы спешим на левый берег Припяти. Прекрасные пляжи, прекрасная рыбалка. Грибы кругом.
— делился своим простым счастьем заведующий лабораторией Михаил Лучинский.
25 апреля 1986 года на ЧАЭС планировался эксперимент с постепенной остановкой реактора, который было решено перенести на более позднее время суток, когда люди лягут спать, а потребление энергии снизится.
Припять в тот день
Тем временем в Припяти был приятный и тёплый день, походивший скорее на лето, чем на позднюю весну. Впереди были майские праздники и каждый хотел немного растянуть этот приятный погожий день. Даже заместитель главного инженера Анатолий Дятлов не особо спешил на эксперимент и шёл до работы пешком. Позднее его признают одним из виновников аварии.
«Там булыжники урана лежали»
Мощный гидротермический взрыв на четвёртом энергоблоке случился 26 апреля 1986 года в 01:23. Он полностью разрушил реактор, частично обрушил здание энергоблока и кровлю машинного зала. А заодно вызвал огромный выброс радиации.
Первой жертвой катастрофы стал оператор главного циркуляционного насоса Валерий Ходемчук. Его тело будут искать долгое время, но так и не найдут. В итоге Валерия Ходемчука запомнят, как единственного человека, похороненного в реакторе.
Валерий Ходемчук
Начался мощный пожар. Вызов приняла диспетчер пожарной охраны Валентина Карпенко. Тем временем в свете освещающих Чернобыльскую АЭС прожекторов поднимался красный столб огня и огромное черное облако.
Пожарные полезли прям на реактор, а там такие булыжники урана лежали. И они уже там получали такую дозу радиации, несовместимую с жизнью, что у них там лопались сосуды. Пожарных на скорой помощи увозили в Москву, и даже врачи подходить боялись. Пожарные сильно пострадали, конечно. Они в первые дни все и погибли.
— вспоминал в беседе с NGS.RU ликвидатор аварии Виктор Погудин.
Вскоре люди поняли, что приближаться к горящему реактору — себе дороже. Тушить его стали с воздуха.
Глаза бы мои не глядели на такое зрелище. Кровли и двух стен цеха как не бывало. В помещениях через проёмы отсутствующих стен видны местами потоки воды, вспышки коротких замыканий на электрооборудовании, несколько очагов огня. Помещение газобаллонной разрушено, баллоны стоят наперекосяк.
— вспоминал Дятлов.
Начальник смены четвертого блока Юрий Трегуб же сравнил случившееся с Хиросимой.
«Надо оповещать»
Директор ЧАЭС Виктор Брюханов до последнего не желал принять происходящее, как действительность. После того, как он дал команду вскрыть предназначенный на случай радиационной аварии бункер, он заявил: “Начинаем учение”.
Виктор Брюханов
Его замдиректора Серафим Воробьёв первым делом взялся за дозиметр.
Он составлял 30 миллирентген в час. В убежище! Это в 1500 раз выше естественного уровня.
За пределами промплощадки оказалось и того хуже: 150 миллирентген в час — в 7500 раз выше естественного уровня. Воробьёв понял, что надо оповещать все инстанции о максимальной категории аварии, однако Брюханов упрямился.
…Формулировку «реактор взорван» не дал ни один заместитель главного инженера. И не дал её главный инженер Фомин. Брюханов сам ездил в район четвертого блока — и тоже не понял этого.
Вот парадокс. Люди не верили в возможность взрыва реактора. Они вырабатывали свои собственные версии и подчинялись им.
— вспоминал потом секретарь парткома Парашин.
Тем временем медики разгребали последствия этого «не взорванного реактора».
Когда я зашла в нашу диспетчерскую «Скорой помощи», то сразу поняла, что вчерашний день и сегодняшний — это уже очень далекие и не совместимые друг с другом дни.
Передо мной стояла диспетчер Людмила Мосленцова, и крупные слезы теклы из её глаз. В приёмном отделении стоял какой-то рёв. Это такая рвота была у людей. Кто-то из них склонился над раковиной, кто-то над тазом.
— рассказывала разбуженная в ту ночь звонком санитарки фельдшер Татьяна Марчулайте.
Люди на балконах, дети в песочницах
Как вспоминал ликвидатор Юрий Казаков, утром после аварии в Чернобыле никто не понимал, что случилось. Все жили прежней жизнью. На улицах продавали мороженое, дети играли в песочницах, а взрослые стояли на балконах и смотрели на непонятный дым на горизонте.
Тем временем в Припяти ждали комиссию из Москвы, чтобы та решила, нужна ли городу эвакуация.
Никто не хотел брать такую ответственность на себя, ведь начнется паника, полная неразбериха. На объекте пожарные работали, что-то там заливали. Потом нам сказали: «Здесь просто авария случилась с выбросом радиации». Мы переглянулись с удивлением — какая авария с выбросом, если там после случившегося вообще нет целого энергоблока?!
— возмущался Юрий Казаков.
«Командир, у нас зашкаливает»
С 27 апреля по 6 мая вертолётчики успели совершить 1927 вылетов к реактору, бросали туда глину, свинец, песок. К 11 часам 1 мая.
При подлете нам дали команду выключить печки и вентиляторы, активировать дозиметры. Бортовой техник Сережа Телегин, молодой совсем парень, говорит: «Командир, гляди, у нас зашкаливает!» Дозиметр показывал 500 рентген в час. Наш командир Юрий Яковлев ответил: «Закрой его, чтоб он нам на нервы не действовал».
— вспоминал вертолётчик Владимир Балахонов.
В Припяти в то время уже зеленели сады, вовсю цвела вишня, по улицам бродили брошенные домашние животные. Среди этих садов, в окружение бесхозных кошек и собак и развернули армейскую кухню, медпункты и временные лагеря для ликвидатором со всего Союза.
На месте катастрофы посменно успели поработать около 600 тысяч человек. Тяжелее всего пришлось тем, кто трудился там в июне, так как уровень радиационного фона в то время был самый опасный.
Судебный процесс над предполагаемыми виновниками аварии длился 18 дней, если не считать выходные. Директор Чернобыльской АЭС Виктор Брюханов, главный инженер Николай Фомин, его заместитель Анатолий Дятлов, начальник смены Борис Рогожкин, начальник реакторного цеха № 2 Александр Коваленко и инспектор Госатомэнергонадзора Юрий Лаушкин были привлечены к уголовной ответственности.
Дятлов, Фомин и Брюханов были приговорены к десяти годам лишения свободы, Рогожкин — к пяти, Коваленко — к трём, Лаушкин — к двум годам лишения свободы.
Источник: https://tsargrad.tv
