Остановить кровотечение, зафиксировать кости при переломе, помочь при обморожении
и ожоге — вот предел медицинской помощи, которую может и обязан оказать проводник поезда пассажиру в пути. Об этом «АиФ» рассказал депутат Госдумы Алексей Журавлев.
«В любом вагоне обязательно есть аптечка с необходимыми для этих манипуляций принадлежностями, — сказал Журавлев. — Проводники не реже раза в год проходят своеобразную квалификацию, где подтверждают свое умение оказывать доврачебную помощь».
Вирус вне зачета
Если у кого-то в пути случится инсульт или инфаркт, начальник поезда свяжется с дежурным по ближайшей станции, чтобы тот вызвал на перрон скорую помощь, добавил депутат. По сути, на этом все лекарские возможности железнодорожников ограничены. При простуде, гриппе, отите, зубной боли и других медицинских состояниях они помогать не обязаны и постараются не вмешиваться.
«Нам практически прямо запрещают „играть во врачей“, — сказал на условиях анонимности один из проводников Октябрьской железной дороги. — Если один пассажир другому дал таблетку и тому из-за нее стало совсем плохо, это их проблемы. Но если лекарем выступил проводник, то это уже к нам претензии. Есть инструкция — выполняй. Чай принести — да, аспирин, даже если есть в собственной аптечке, — нет».
Меньше чем за месяц в поездах умерли двое детей: 12 лет и девяти месяцев. От гриппа, говорят врачи. В обоих случаях, кроме самих погибших детей, в вагоне были и другие уже больные ребята и взрослые. Вмешаться, запретить поездку больным, изолировать их или принять еще какие-то меры оказалось просто некому.
Во время пандемии коронавируса при посадке проводники измеряли температуру тела всех пассажиров, у кого она была повышенная, в вагон не пускали. Сейчас ковид отступил, и такую проверку никто не проводит. Понятно, что железнодорожник — не врач, ставить диагноз и назначать лечение — не его дело. Но расстояния у нас огромные, всем ехать надо. В закрытом помещении, где одним и тем же воздухом дышат 36, а то и 54 человека, условия для распространения инфекций превосходные. И каждый чихающий пассажир может стать угрозой здоровья всех своих попутчиков.
«Вообще-то, на вокзалах должны быть медицинские пункты, но в целом по стране таких учреждений сейчас чуть больше двухсот — для российских масштабов явно недостаточно, — продолжает Журавлев. — В советское время они были практически на каждой более-менее крупной станции. А теперь не хватает то ли персонала, то ли оборудования…»
Инфаркт? — Вам через одну!
Помимо лечения пассажиров с гриппом и ОРВИ и профилактики распространения вирусов, железнодорожные медики могут оказаться очень полезными и при более тяжелых недугах у отправившихся в дорогу людей. Депутат Журавлев вспоминает, как у пожилого человека в поезде Лабытнанги — Москва случился сердечный приступ. Первый раз врачи смогли осмотреть его только через два часа, когда поезд подошел к ближайшей станции. Но медики лишь развели руками: надо в больницу, а у нас тут ее нет, везите дальше. До следующей станции было еще три часа пути…
«Формально за доступ пассажиров к медицинской помощи отвечает „Федеральная пассажирская компания“, — считает Журавлев. — Компенсацию вреда здоровью, который был получен из-за отсутствия адекватной помощи в пути, можно потребовать у них. С другой стороны, каждый пассажир застрахован, можно оформить еще и дополнительный полис от несчастных случаев. Но рассчитывать на какую-либо помощь от проводника, помимо четырех ее видов: остановки кровотечения, фиксации перелома, обработки ожога или обморожения — бессмысленно».
Оцените материал
