Россия – не просто участник многополярья, но его архитектор, формирующий равновесие между цивилизациями
Евгений Александрович Вертлиб Освободительный поход Русской армии на Украину  Русская цивилизация и Запад  Русская цивилизация 
Фото: из личного архива автора
В современном мире утрачены опорные ориентиры, размыта историческая память и подорвана связь человека с государством. Прогресс выродился в регресс – технологии подчиняют личность машинной логике, превращая индивида в инструмент, а распространение демократических практик без духовного основания порождает новый тоталитаризм – именно то, от чего предостерегал Достоевский в «Легенде о Великом Инквизиторе».
В тектонике катаклизмов Русская мысль выдвигает иную стратегию – создание синтеза духовного, культурного и военного потенциала как основания государства и народа. Внутренняя мера, историческая преемственность и нравственное ядро становятся центром организации общества, личности и власти. Только сохранение духовного и культурного ядра обеспечивает подлинную национальную целостность – утрата чего грозила бы существованию самого государства как цивилизации, её имманентной империи духа. «И к быту первых дикарей мечта потомков полетит…» – верно пророчествовал Велимир Хлебников.
Главный центр русской стратегии Победы – личность. Она не объект управления и не ресурс – она носитель духа, совести и исторической памяти. «Человек есть мера всех вещей» (Протагор, «Апология Платона»). Потеря этой связи ведёт к внутреннему распаду и хаосу, а не к прогрессу. Технический век создаёт иллюзию контроля – ответственность подменяется алгоритмом, личность – профилем. Индивид без духовной дисциплины и исторического сознания перестаёт быть субъектом истории и государственности. Русская Победа невозможна без соборности – согласованного действия личности и государства, где вертикаль власти защищает дух народа, а народ укрепляет государство через ответственность и понимание миссии. Государство без духовной опоры превращается в мёртвый механизм, духовность без государства лишена силы реализации.
Культура, образование и вера образуют триединую систему стратегической устойчивости. Они задают долгосрочный горизонт, в котором формируется смысл, дисциплина и внутреннее равновесие. В эпоху гибридных войн главным объектом удара становится не армия, а сознание; не граница, а идентичность. Поэтому защита культуры и исторической памяти – это не гуманитарная, а оборонная задача. Формирование носителя смысла – личности, способной отличить правду от имитации – ключевой элемент духовно-цивилизационной обороны.
Информационное пространство – современное поле боя. Оно требует стратегического управления, сопоставимого по значимости с военным. Контроль над смыслом становится формой стратегического превосходства. Побеждает не тот, кто громче говорит, а тот, кто удерживает внутреннюю тишину – способность к собранности, к вере в правоту своего пути.
Россия должна выстраивать стратегическую оборону не только по периметру границ, но и в сознании. В этой обороне решающим является не оружие, а воля, не цифра, а дух. Катехонская функция государства – удержание оси мира, сохранение соразмерности и меры в условиях глобального хаоса. Россия – не просто участник многополярья, она его архитектор, формирующий равновесие между цивилизациями.
Современное многополярье не обрело законченной формы – Россия в нём выполняет роль удерживающего центра, не позволяющего хаосу окончательно разрушить историческую ткань мира. Катехон – это стратегический механизм сдерживания не только силового, но и смыслового распада. Он соединяет мощь и веру, порядок и волю, историю и будущее.
Сегодня против России ведётся война на уничтожение через исчерпание – попытка обнулить её смысловую сущность. Ответ на это – создание автономной системы духа и стратегии: идеологическая консолидация, культурная мобилизация, восстановление органической связи между государством, народом и церковью. Эта вертикаль не репрессивна, она смыслообразующая – способна интегрировать разнородные силы в единую волю.
Главным смыслом Победы должна быть не «нефтянка», а дух. Дисциплина – форма этого духа в действии. Когда она соединяется с культурной памятью и государственным порядком, возникает эффект стратегической неуязвимости.
Русская Победа – не сумма микропобед на поле боя, а утверждение цивилизационного монолита. Россия должна быть не только силой, но и территорией смыслов и мерой исторического равновесия. Её миссия – удержание мира от окончательного распада, восстановление меры, превращение хаоса в порядок через дисциплину духа.
Гармонизация мира – это не абстракция, а стратегия. Она требует от России способности мыслить категориями целостности, видеть каждое действие – дипломатическое, военное, экономическое частью духовно-цивилизационной обороны. Эта оборона не копирует чужие модели; она строится на собственной традиции, где вера формирует волю, воля – порядок, порядок – Победу.
Мир вступил в фазу стратегического надлома. Американоцентризм теряет устойчивость, многополярье ещё не обрело форму. В этом промежутке Россия выступает как удерживающий фактор – Катехон, способный восстановить баланс сил и смыслов. Там, где Левиафан навязывает хаос, Катехон устанавливает порядок. Там, где чужая воля стремится подчинить, Россия сохраняет способность действовать из собственного центра.
В условиях численного и во многом технологического превосходства противника решающим становится качество внутренней организации, нравственная дисциплина и идеологическая собранность. Компенсация количественного недостатка достигается интеграцией духовной и материальной мощи. Броня духа должна опережать броню стали, иначе любая техника становится мишенью.
Россия побеждает не числом, а слитой структурой воли, веры и порядка. Когда народ, государство и армия соединяются единой целью, возникает эффект синергии, при котором даже ограниченные ресурсы действуют как стратегическая полнота. Это и есть формула устойчивости – победа через соборную собранность, а не через разрушение.
Победить в современном мире – значит удержать смысл, не позволить хаосу стать нормой. В этом заключается глубинная суть «Гармонизации мира духовно-цивилизационной обороной России» (Дониздат, 2024) – стратегии, где духовная мощь становится оружием, а порядок духа – системой обороны.
Россия не ищет конфронтации – она восстанавливает попранное равновесие. Уничтожение противника – не цель, а инструмент восстановления порядка. Победа России – возвращение меры и соразмерности. Это не конец, а начало нового цикла, где дух определяет силу, а сила закрепляет дух. Ибо написано: «В тот день Господь наказует Левиафана – ускользающего змея, Левиафана – клубящегося змея; и он убьёт дракона, что в море» (Ис. 27:1).
Так замыкается круг – от хаоса к порядку, от внешней угрозы к внутренней стойкости. Русская Победа – это не эпизод и не реакция, а стратегическое состояние, при котором страна сохраняет свою цивилизационную форму, духовную высоту и способность задавать миру норму принудительного доброделания в рамках катехонной миссии противодействия легиону дьяволиады, что навис над Москвой интервенцией псих-войны, как предостерегали Булгаковские «Роковые яйца».
Представим гипотетическое развитие событий: Европа, истощённая долговременной поддержкой Украины и под давлением собственных внутренних кризисов, принимает решение о тактическом применении ядерного оружия против Российской Федерации. США решают дистанцироваться, переводя ресурсы на материальную поддержку Киева и финансовое восстановление внутри себя. В ответ Россия ограниченно применяет тактические ядерные средства – обмен ударами начинается, но каждая сторона стремится удержать конфликт в рамке «ограниченного применения». Однако в культурах стратегического мышления НАТО-Европы и России давно отмечается, что такие конфликты редко остаются ограниченными. Как отмечают эксперты RAND, «the starting point … seven potential scenarios … include conditions under which Russia might employ NSNWs» (rand.org).
Немедленно после первой ядерной акции Европа оказывается в шоке: ключевые города и инфраструктура поражены, массовая паника среди граждан, политическое руководство теряет контроль над ситуацией. Финансовые рынки рушатся, логистические цепочки обрываются, промышленность замедляется. В западных аналитических документах говорится: «the risk of misperception and misunderstanding… might lead to escalation between the US and Russia» (frstrategie.org). Россия, напротив, мобилизует глубинные резервы – рассредоточенные командные пункты, территориальная глубина, высокая мораль и историческая воля становятся фактором стратегической устойчивости. Евроатлантический блок зажат между невозможностью продолжать войну на прежних условиях и невозможностью отступить без потери легитимности. В докладе Institut Montaigne указано: «the West’s restraint … sends an unwanted message to Russia and the rest of the world: a nuclear power can carry out large-scale military operations for weeks on NATO’s doorstep and enjoy a kind of immunity» (Institut Montaigne).
Среднесрочно глобальная система безопасности входит в стадию кризиса: ядерная граница преодоленa – обнулена прежняя стабильность. Доверие между государствами падает, двусторонние и многосторонние договоры о контроле над вооружениями распадаются. Европейская оборона оказывается критически неблагополучной: исследование показывает, что «engineering abrupt decoupling from CRINK … defence industrial mobilisation … are largely off-track» (arXiv). Россия в этот момент выступает как центр стабильности вне Запада: союзники Европы разрываются, ресурсы уходят, а Москва предлагает альтернативу – сохранение влияния и обеспечение безопасности через собственный цивилизационный контур.
На долгосрочную перспективу формируют следующие тенденции. Во-первых, Европа утрачивает способность к автономной обороне и вынуждена либо капитулировать в зависимости, либо провести глубокую переориентацию на стратегическое самоосознание. Во-вторых, многополярие начинает реально оформляться – западная методология доминирования дискредитирована, а новые центры силы предъявляют свои модели. Научное исследование указывает, что «nuclear destabilisation… increased risk of arms first-use in regional conflicts» (csis.org). Россия, выполняя функцию Катехона – удержания порядка, становится опорой новой архитектуры безопасности. В европейском пространстве появляется образ государства, способного выдержать удар, сохранить внутреннюю дисциплину и историческую миссию.
В этой логике победа – это не уничтожение противника, а способность сохранить свою систему, свою волю и свою идентичность. Именно здесь проявляется русская формула: соборная собранность, дисциплина и историческая преемственность становятся эквивалентом силы. Европа, потерявшая ориентиры, начинает распадаться политически и социально; Россия, удержав ядро, становится мерой нового равновесия. Для мира такой сценарий означает конец прежней модели доминирования и начало периода, где безопасность определяется не только вооружением, но устойчивостью систем, способностью к сопротивлению и выживающим цивилизационным корням.
Заключая, можно констатировать: если Европа сделает шаг в сторону ядерной конфронтации – обмен тактическими ударами станет катализатором перехода от постхолодной стабильности к вековой эре хаоса или переустройства. В этом контексте Россия не просто участник – она архитектор нового цикла. Её сила не во внешнем разрушении, а во внутренней собранности. «The West’s current strategy implicitly aims at creating the conditions for a slow Russian non-victory» (Institut Montaigne) – однако в нашем сценарии обратная динамика: Россия превращает кризис мировой безопасности в шанс для своей цивилизационной Победы.
Однако стоит ожидать, что даже на самой кромке засасывающей воронки атомной конфронтации через прокси-Европу Трамп сможет дать «отбой» своим по сути вассалам – евро-агрессорам, сдержав их импульс к прямому столкновению с Россией. В этом случае стратегический баланс восстанавливается, кризис проходит, и международное пространство возвращается на более предсказуемые траектории.
Цивилизационная устойчивость России, её внутренняя собранность и способность удерживать центр силы вновь проявляются как определяющий фактор глобальной стабильности. Как я писал в юношеском стихотворении: «…История спирально-вспять ракообразно всё уносит, и человечество опять родится со смешеньем плоти…» – этот образ точно отражает цикличность великих кризисов и способность сильной, дисциплинированной цивилизации переживать их, сохраняя центр и историческую миссию.
Евгений Александрович Вертлиб / Dr.Eugene A. Vertlieb, Член Союза писателей и Союза журналистов России, академик РАЕН, бывший Советник Аналитического центра Экспертного Совета при Комитете Совета Федерации по международным делам (по Европейскому региону) Сената РФ, президент Международного Института стратегических оценок и управления конфликтами (МИСОУК, Франция)
Источник: ruskline.ru
