О русофобии
Владимир Николаевич Крупин
«О, великий и могучий!» — восклицаем мы, гордясь тем, что владеем именно русским языком, самом лучшем, самом нежном и одновременно самом суровом, самом музыкальном и самом чётком, способном выразить тончайшие движения души. На нём говорят с Богом. Все ведущие умы мира снимали перед ним шляпу. От чего русские достигли недосягаемых высот во всех областях культуры, науки, техники? От того, что широту и глубину мысли дал им русский язык. И его хватало на все случаи жизни. Но бывали времена, когда увлекались и другими. А ведь апостол Павел сказал, что знание иностранных языков – самое низкое знание. А самое высокое, конечно, Богопознание. Истина эта начала забываться в России со времён «царства женщин», Екатерин и Елизаветы, с 18-го века. Зачем дворянам стал нужен французский? Чтобы говорить при слугах, чтобы слуги их не понимали. Только и всего. Но употребление чужого языка привело к тому, что культурные французы пришли в Москву мочиться в церковные сосуды и загонять коней в Успенский собор Кремля.
И еще пример: когда в 1543-м году турецкая конница вошла в Константинополь, ей практически не было сопротивления – город был уже взят: турецкая речь звучала на всех площадях и улицах Византии.
О, язык дело судьбоносное. Мы видим: в какой части планеты внедряется английский язык, там территории становятся экономически и политически захваченные новым миропорядком, а там, где появляется русский язык, воцаряется согласие и братолюбие. Но вот сегодняшняя наша система образования угодливо сгибается перед англоязычием.
И очень легко и совсем не фантастично представить вхождение американцев в города России. «О, Джон, да тут Америка! Все вывески на английском, дети кричат: «Гуд дэй, кам ин», рады нашей жвачке. Россия наша, Джон!».
Но вот пришёл вроде бы хороший день для России – День русского языка в день рождения Пушкина. А Пушкин воспринимал нанесение оскорбления русскому языку, как личное оскорбление. Сейчас вроде бы явных оскорблений нет. Но нет и главенства русского языка. Говорят, что он царствует в Интернете, но это язык так называемый «олбанский», усечённый, жаргонный, сленговый, клиповый, полный уголовных и профессиональных терминов. Эсэмэсный, в общем, язык, почти птичий. Но птичек ещё можно различить, если внимательно слушать, и жаворонка от соловья легко отличить, и зяблика от пеночки, а тут сплошные кукушки и дрозды, идёт такая словесная муть, такая окрошка фраз, что понятно только одно – гибнет сознание людей. Ведь сознание – это способность думать и изъясняться на родном языке. Именно на родном. Иностранец, выучивший русский язык, русским не становится.
В Госдуме прошло заседание в защиту русского языка. Дело очень хорошее, просто праздник. Но говорилось во многом об изучении русского иностранцами, о помощи, конечно финансовой, для этого дела. Говорили: вот Беларусь, Кыргызстан считают русский язык наравне с государственным, а вот другие бывшие республики пока никак. Но помилуйте, разве уже не по-русски говорят узбеки дворники, и молдаванки продавщицы? Разве не чернеет столица, разве не желтеет Сибирь. Это же захват России. Конечно, это прежде всего от жадности новых капиталистов: им хорошо платить иностранцам поменьше, а жить они могут и в вагончиках, но и от того, что беднягам из Средней Азии, деваться некуда, на родине им житья нет. Их русский язык, это: купи-продай, вира-майна, круглое кати, плоское тащи, добридень, руськи, какдиля?
А какие у русских дела? У русских дети книги не читают, у русских взрослые дяди Фурсенки и Ливановы минпросы, у которых жёны бабы Еги, гонят из школы самое дорогое, что есть в русской культуре – русскую литературу. И дети, лишённые доступа к чистым родникам русской речи, начинают, блин, клёво по фене ботать, то есть изъясняться непонятно для взрослых. И очень это детям нравится, а что до того папам и мамам, это детям пофиг.
Говорю открыто и публично – образованием в России руководят враги России.
Доказать? Пожалуйста. Буду говорить как можно проще. В человеке есть два уровня чувств, а именно через чувства мы и познаём мир, и общаемся с ним. Два уровня: низший и высший. Низшие чувства: боль, голод, удовольствие, страх. Боль требует исцеления, голод насыщения, удовольствие продолжения. А страх может рождать гнев, неуверенность в себе, рождает и мстительность, перерастает в гнев, ненависть,
враждебность. Здесь и ссоры и драки, постоянные опасения, тревоги, трусость и агрессия, словом, всё то, чем насыщены российские теле и радионовости. Перечисленные чувства ведут к отчаянию, к нежеланию жить, к печали и тоске, по-научному говоря, к суициду. Какой уж тут Пушкин? Страхи родителей за детей вынуждают разрешать детям всё: чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось.
Но есть и высшие чувства. Если низшие присущи и животным (собака виляет хвостом от удовольствия и кусается от злости), то высшие присущи человеку, это чувства благоговения перед святынями, это жертвенность, это сострадание. И если не воспитать их в человеке, он очень немногим будет отличаться от животного. И вот именно развитию чувств низкого уровня подчинена сегодняшняя школа. Понятно ли это чиновникам, живущим за счёт превращения детей в недоумков, или продолжить? Нет потребности в чтении – нет развития ума и роста души. Нет книги в руках – пропал человек, он айфонщик, айтишник, он блогер. Если чиновница министерства, выступая, говорит: «Как сказал президент эрэф», то понимаешь, что они-то в своей эрэфе и живут. Там им хорошо, там им одно мешает – общественность. Но её же можно не слушать, можно же запереться, окна закрыть, включить кондиционеры. А то, что учителя живут по-прежнему тяжело и трудно, так это их дело. Не хочешь быть в школе, иди в уборщицы. И как изящно унижает учителей телециник Якупович. Он так и обращается к участнице игры «Поле чудес», которое, конечно, в стране дураков, но он-то не дурак, спрашивает: «Так вы училка?» Гражданин Якупович, это оскорбление личности. Тогда ты телепузик и больше никто.
Но ничего, будем жить дальше. В Богоспасаемой России и не то бывало. Мы же
видим, что, если власти прислушиваются к народу, то и народ поддерживает её. Но вот в преподавании языка и литературы мы как на пень наехали. Хоть криком кричи: сколько можно доказывать, что исключение сочинения и устного экзамена по литературе резко понизило и грамотность юношества, и вообще способность мыслить. Значит, этого и добиваются чиновники. Но по-христиански скажем: «Дай Бог им здоровья, а нам терпения».
Это неправда, что в России всегда не любили власть. За царя-батюшку умирали, как за родину, народ был предан властям, ибо видел, что власти преданы Богу. Это замечание для размышления нынешней власти.
Ниже помещаемые стихи уже как приложение к разговору о языке и нравственности. Дьявольское плоское бельмо телевизора круглосуточно продолжает облучать нас радиацией разврата, пошлости, насилия, похабщины, жеребячьим юмором и постоянным враньём, ложью. А кто отец лжи? Вспомните Евангелие. Так, значит, чьи дети телевизионщики?
В середине 90-х мы с Вадимом Кожиновым и Ксенией Мяло издавали «Дневник писателя». Вышло всего три выпуска, «Дневник» до читателей не дошёл, издатедьство прикрыли. В одном из выпусков я поместил свой перевод стихотворения народного поэта Белоруссии Нила Гилевича «Докуль жа?», то есть «Доколе?» оно как раз о российском телевидении. Самое время его процитировать:
Несчастные люди великой страны,
Иль души у нас стали тёмным темны,
Иль сердце зачахло, или кровь присмирела,
Что столько уж лет мы глядим онемело,
Как с телеэкрана со смаком свинячьим
Бесовский народец нас хитро дурачит,
Поганит, как будто бы место пустое
Всё то, что всегда для нас было святое.
Пристойность забыта во вражеском стане.
Свершается действо на телеэкране,
В нём много актёров и фарса и драмы:
Кривляки, паскудники, циники, хамы.
Всё жду не дождусь, может быть, вот сегодня
Увижусь с крестьянином, а не со сводней,
Иль в цехе с рабочим, со светлой любовью…
Нет, снова о золоте крашеном кровью.
Но где же Купала, где Пушкина мысли,
Где думы Шевченко?
Нет, снова нависли
Пошлости тучи, насилье и ложь,
И мерзость, и похоть, и пуля, и нож.
Какой там Купала, какой там народ!
В экран, как в окошко вползает урод.
Насмешки, издевки из каждой рекламы.
Кривляки, паскудники, циники, хамы!
Отколь эта мерзость? И кто же ей рад?
Ты, новый хозяин, иль ты, демократ?
Вы, те, кто за стёклами телеэкрана,
Смеётесь над нами и поздно и рано,
И вам не указка ни честь, ни законы,
Да что вам законы, вам судьи знакомы.
Вы пляшете – стонет родная страна,
Но скоро заплачет и ваш сатана:
Воскреснет народ, захиреют химеры,
Воскреснет на камне культуры и веры.
Тогда побегут в ад, стуча копытами
Кривляки, паскудники, циники, хамы!
О, не всё в порядке не только в датском королевстве, но и на русской земле. Вот, сказал я про датское королевство, а поймут меня уже очень немногие, ибо это цитата из «Гамлета», а кому сейчас Шекспир нужен? Только режиссёрам театра, да и только для того, чтобы испохабить его. Уже и «Обломова» ставят сейчас так, что Обломов и Захар однополые партнёры.
Страшно за детей, страшно. Но вы, наперсники разврата (откуда цитата?), знаете ли, что есть Божий суд? Но надо, очень надо, чтобы вас настиг ещё суд и уголовный. Вы давно его заслужили.
Но вот, уже отсылая статью в РНЛ, увидел в СМИ очередное оскорбление России. Названа Россия Тысячелетней рабой. Названа, конечно, издевательски над Россией. Хорошо. Поговорим об этом.
«Россия – тысячелетняя раба» -эти слова сказал, вроде как Гроссман, писатель очень советский, Известен был его большевистский роман «Степан Кольчугин». Но вот, дорвался до возможности сказать не то, что кормило, а то, что лежало на душе – злоба к России. Как, кстати, и Рыбаков с его большевистскими «Кортиком» и «Бронзовой птицей». Уж так они славили революцию и большевиков, а оказывается, просто кормились. А вот — демократия, вот можно гадить на страну, в которой вырос. То-то им радости. Какой же не антисоветский даже, а антирусский роман «Дети Арбата». А живучие дети Арбата из министерства просвещения вставили роман в программы литературы для школы, просвещайтесь, дети. Но, так как это, кроме всего просто очень средняя литература, то она просто не читалась.
Кстати, вопрос о навязывании школам желанных кому-то фамилий застревает в элементарном нежелании учеников читать то, что навязано. Навязывают Улицкую, но это же плохо, грубо. Эппеля? Кто такой Эппель? Специалист по спариванию кроликов? Пастернак, конечно, далеко не Эппель, но далеко и не Шолохов. Ну, не читается «Доктор Живаго», не читается проза Окуджавы. Заставить читать? Заставляйте. Ну, прочтут, отбарабанят, но ведь тут же забудут. А где в программах великие Заболоцкий, Твардовский, Исаковский, Рубцов? Объясняют спецы, что якобы Исаковский сталинист, это вздор. Строчка : «Мы так вам верили, товарищ Сталин, как, может быть, не верили себе» совершенно гениальна. Вдумайтесь. Тут всё: и эпоха, и горечь, и понимание, прощение.
А что читается, к чему тянется душа? Да всё то же: сказки, былины, «Бородино», «Капитанская дочка», «Обломов», «Богомолье», «Василий Тёркин», «Тихий Дон»… Есть же тяга к родному слову, никуда она не делась, не изгнать её айпетами, айфонами, это пройдёт. Русский язык и не такие нашествия видывал.
Так вот, вернёмся к главному, к тысячелетней рабе. Это очень точно и во-время сказано, к Тысячелетию Крещения Руси. Да, Россия раба, р а б а Б о ж и я , и именно от этого она непобедима. Даже и поправим, скажем точнее: Россия – раба Божия вечная. От того и спасётся. И в сём веке и в будущем. Она же ещё и Дом Пресвятой Богородицы и главное прибежище Христа на Земле. А на Страшном суде, который неизбежен для всех, судить будет именно Он. «Разумейте языцы и покаряйтеся!»
2013-2024 гг.
Источник: ruskline.ru
