«У нас те же самые задачи стоят, как и у тогдашних русских людей. В 1612 году».
(проповедь отца Андрея 4 ноября 2019 года в день памяти Казанской Богородицы и в государственный праздник народного единства)
Сердечно поздравляю вас, братья и сестры, с праздником иконы Божией Матери Казанской и освобождением Москвы от литовцев и поляков в 1612 году.
Буквально два слова вам скажу то, что мне кажется важным.
История освобождения России от смуты очень сильно связана с именем Преподобного Сергия, игумена Радонежского. Одним из последних оплотов русского православного христианства на нашей земле была Сергиева Лавра. Все остальное было покошено бандитизмом, разбоем и предательством. Предательством в боях с бандами поляков и, так сказать, со всем «расхриставшимся» русским народом; который не знал, кто у него царь, как и зачем жить дальше. Сергиева Лавра выдержала шестнадцатимесячную осаду. Можете себе представить, шестнадцать месяцев она была окружена плотным кольцом войска польского. Там были украинские казаки, там были литовцы, там были различные наемники. Они обстреливали, на штурм шли. Сергиева Лавра считалась последним островком русского православного царства. Поляки говорили так: «Мы вас всех, черных ворон, перевешаем и ваш «гнездовник воронний» разорим. И тогда всему конец». А Лавра стояла. И русские слышали, что Лавра держится. Лавра православная. Лавра стоит. И они держались, пока что еще на последнем издыхании. Из Лавры посылались письма с благословением и просьбой ко всем русским людям держаться православной веры и православного царя. И Сергий Преподобный является главным «виновником» спасения своей обители. Гарнизон Лавры был очень маленьким, и, как описывает история, поляки подкапывали её, чтобы взорвать стены. Сергий являлся защитникам и говорил: «Сейчас все отсюда уйдите. Идите туда. Там подкоп роют. Там защищайтесь». Когда атака шла в другом месте, Сергий являлся опять-таки защитникам: «Все отсюда уйдите. Туда идите. Там будет атака». Так он командовал обороной, направляя скудные силы защитников в то место стены, на которую в то или иное время нападали осаждавшие. В конце концов однажды даже было видно, как вокруг Лавры с Крестным ходом два человека шли. Преподобный Сергий и святой Дионисий Радонежский. Они шли, как бы, крестным ходом, ограждая Лавру молитвой. Это видение было видно осаждавшим, и некоторые из них просто снялись и ушли от осады, говоря: «Мы со святыми воевать не будем». Сергий защитил Лавру. Кроме этого, он явился в день освобождения Москвы томящемуся в темнице митрополиту Арсению и сказал ему: «Молитвами Богоматери и предстательством всех святых суд о нашем отечестве переложен на милость». То есть, отечеству нужно было погибнуть уже. За грехи и всякие безобразия нужно было уже исчезнуть. Однако, он, Сергий, сказал: «Молитвами Богоматери и всех святых суд об отечестве нашем переложен на милость». Очевидно, он был одним из тех, кто молился о спасении отечества.
В Нижнем Новгороде хозяин мясных рядов, всего-навсего торговец мясом, Кузьма Минин жил себе и не тужил, ни о чем великом не думал; но ему явился во сне Сергий Радонежский и сказал: «Собирай ополчение!» Это было уже третье ополчение. Уже несколько раз шли на Москву различные полки, освобождать ее. Но они были побиты по дороге и не дошли даже до решительного сражения. Было несколько попыток. И вот этому торговцу мясом, простому русскому мужику, является Сергий Радонежский и говорит: «Собирай полки и идите на Москву». Но он не придал этому значения. Потом ему было еще одно видение. Сергий говорит: «Собирай полки и иди на Москву!» Минин: «Почему я? С какой стати я?» (То есть, любой нормальный человек, когда ему говорят: «Иди делай что-нибудь великое!», скажет – Почему я? Я-то почему?) Но Сергий неоднократно ему являлся, воодушевляя его, и, наконец, Кузьма, действительно, почувствовал призвание Божие. Он собрал люд на торговой площади. (Там до сих пор стоит та церковь, возле которой это вече собиралось). Он повелел всем каждую третью копейку отдать на ополчение. То есть, разделить имение на три, и одну треть отдать на нужды войска. Они собрали большое ополчение и пошли на Москву. К ним присоединялись по дороге и калмыки, и черемисы, и мордва, и татары. Там были не только русские православные. На Москву против поляков шли все народы, населявшие Россию. В их числе были не только православные христиане. Они шли долгим обходным путем. Через все монастыри. В каждом монастыре останавливались. Постились. Молились. Причащались. Каялись. Шли дальше. Петляли, петляли, петляли. Наконец подошли. И укрепленные духом таким, взяли Москву и повыгоняли оттуда поляков.
На самом деле, представьте себе. В Москве, в Успенском Соборе (кто был, знает, это главный собор страны), в котором рукополагали патриархов, в котором мазали миром царей, в этом соборе служили поляки литургию. По латыни. А недалеко, там же в Кремле, в Чудовом монастыре, в подвале лежал скованный Патриарх Ермоген. (Он там и умер от голода). Он говорил: «Не могу слышать в Москве латинскую литургию. Слышать не могу!» Он писал письма и рассылал всем. Благословляю всех умирать за православную веру! И вот этот умирающий Патриарх, эти монахи в Лавре, Сергий с неба, каким-то чудом эту бедную страну опять вытащили из прорвы. Потому что – Рюриковичи уже закончились. Собрался всероссийский Земский собор. Выбрали новую династию царскую. Получилось так, что царем стал человек, отец которого был Патриархом. Филарет Никитич был Патриархом. Из польского плена освобожденный, бывший боярин Романов стал – Патриарх Филарет. А его сын, Михаил Федорович, стал царем. Это был единственный случай в истории России, когда на Престоле Патриаршеском был отец, а на Престоле Царском был сын. Двуглавый орел имел родственные связи.
Мы сегодня празднуем это избавление России от неминуемой гибели. От полного исчезновения. От вечной пропажи.
Кроме этого, событие это совершилось в день памяти семи отроков во Эфесе. Тоже очень важная вещь. Это отроки, семь. Память их празднуется несколько раз в году. Дело было в Малой Азии. Эфес – это библейский город на территории современной Турции. Он известен еще с древних времен, как одно из чудес света. Потому что в Эфесе был храм Артемиды Эфесской, который древние еще причисляли как одно из семи чудес света. Огромный, красивый, прекрасный храм в честь Богини Девственницы. Артемида была в Пантеоне греческих богов. Это город Иоанна Богослова. Он упоминается в Апокалипсисе. Один из семи городов Апокалипсиса – это Эфес. В этом городе проповедовал Иоанн Богослов. В этом городе жила Богородица. Иоанн Богослов забрал Матерь Божию туда. В частности, там она пребывала некоторое время под его защитой и покровом сыновним.
Вот в этом городе в двухсот пятидесятом году от Христова Рождества при императоре Децие Траяне семь юношей молодых почетного такого, благородного происхождения были уличены в том, что они христиане. Им предложили отказаться. Они «отказались отказываться». Им было объявлено, что они будут казнены. Но дали им отсрочку – подумать, и они ушли в некую пещеру за городом. Пещера называлась Охлон. Пещера Охлонская. И там они стали молиться. Крепко молиться, чтобы Бог дал им силы быть замученными; чтобы не испугаться, не отказаться, не отречься от боли и от страха. Там они молились, молились, молились, молились, молились. Помолившись, устали и уснули. И проспали они около двухсот лет, не чувствуя этого. Пещера была завалена камнями.
Забылось это все. Но случилось, что там какие-то постройки проводились. Добывали камни в тех местах и открыли пещеру. И они проснулись, как будто заснули вчера. Младшему, Иамвлиху, сказали: «Пойди в город, купи хлеба. Потому что мы сильно ослабели». Он – пошел. Прошло двести лет… Он зашел в город. И кругом видит знак креста. На воротах. На дверях. Кругом храмы стоят. Он не понял, куда он пришел. Слышит, что везде имя Господа произносится. Безбоязненно. Он пришел за хлебом и дал монету…двухсотлетней давности, на ней был оттиснут профиль царя, которого все уже давно забыли. (Когда чеканили монеты, на задней стороне чеканили профиль правящего государя). Он дает монету времен Деция Траяна. Торговец подумал, что он клад какой-то нашел или украл у кого-то чего-то. Его схватила тамошняя полиция. (Ведь были полицейские всегда). «Рассказывай, откуда ты взял такую древнюю монету!» (Ну, минус двести. Представьте …1819 год. Это чьи времена? Александр Первый. Николай Первый. Мы бы нашли монету николаевских времен, еще до декабристов, и пришли бы расплатиться за кусок мяса. Нас бы точно полиция забрала). Его спрашивают: «Откуда ты взял это? Кто ты?» Он говорит: «Отец мой – такой-то. Живу я – там-то. Это вообще Эфес или не Эфес? Где я?» Ему: «В Эфесе, в Эфесе…» Вот такая ситуация происходила. И вдруг они поняли, что происходит нечто странное. Что-то тайное в этом есть. Он рассказал им все. И они пошли в ним в пещеру. Они поняли все, что такое чудо Бог явил.
Оказалось, что в это время, в Малой Азии были какие-то проповедники, которые сказали, что тела воскресать не будут; что человеку после смерти подарена вечная жизнь только для души. Душа будет вечно жить. А тело погребли; оно распалось, истлело, сгнило; и не будет оно воскресать. Не нужно это. (…) А христианство оно именно настойчиво, настырно проповедует воскресение плоти. Плоть воскреснет. Мы веруем в Воскресение мертвых. Исповедуем Воскресение мертвых. Чаем его. И вот для того, чтобы это зломыслие победить, Господь это чудо явил и поднял их, юношей, от этого сна временного; как раз в то время, когда была эта ересь.
Пошли к этим юношам и нашли их здоровыми, молодыми, только сильно уставшими. (Люди двести лет не ели). Они подкрепились пищей, поговорили и вдруг сильно ослабели, как будто снова уснули. Уснули уже вторым сном, до Страшного Суда. Умерли.
То есть, они были готовы страдать. Но Бог им не дал страдать. Многие и не готовы страдать. Они и не страдают. Некоторые готовы страдать, но Бог что-то знает другое про них и не дает им страдать. Помните, я вам рассказывал про мученика Маманта. Он родился в тюрьме. У него мама Руфина и папа (забыл, как его звали). Они говорили: «Господи, я мучений не выдержу. (…) Забери мою душу раньше. Я отрекаться от Тебя не хочу, но я – не выдержу». И Бог – забрал. (…)
То есть – люди некоторые дают себе точный отчет: «Я не выдержу». Другие говорят: «Я выдержу. Дай мне силы». А Бог: «Ложись спать». Понимаете? Они хотели страдать. Но Бог их усыпил. Надолго. А потом поднял, чтобы все узнали, что для Бога смерть – это сон. Как мы называем мертвых? Усопшие. «Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего!» То есть, уснувшего раба Твоего. У Божьей Матери: «Успение!» Уснули люди. На этих отроках видно, что так оно и есть. Человек, что умер, что уснул. Сон от смерти мало чем отличается. У этих мудрейших древних греков было два бога-близнеца. Гипнос и Танатос. «Сон» и «смерть». Это были родные братья. Близняшки. Потому что сон от смерти мало чем отличается. Что сон, что смерть. Вот эти семь уснувших юношей. Максимилиан, Иоанн, Антоний и так далее… Они нам показывают, что все – воскреснут. Воскреснут в теле. Бог воскрешает мертвых. Это настолько было очевидное чудо, что в Коране мусульманском есть целая сура, восемнадцатая сура по счету. «Пещера» — называется. Или «Семеро спящих». Сура, рассказывающая, как заснули семь человек. И Бог поднял их через много, много лет. (Правда, там есть неточности. Там пишется, что они триста лет спали. В Коране пишется. Но они триста лет не спали. Они спали двести).
Что еще важно в связи с этими отроками? Серафим Саровский говорил: «Меня, убогого Серафима, Господь Бог поднимет и воскресит, как Он воскресил семь отроков в пещере Охлонской. И я, убогий Серафим, буду проповедовать всемирное покаяние».
Я себе так думаю, что (если по цифрам) отроки проспали около 200 лет. Они заснули в 250 году при Децие Траяне и проснулись в 450 году при Феодосие младшем. Серафим Саровский умер в 1833 году. Двести лет спустя его смерти будет в 2033 году. То есть – через четырнадцать лет будет ровно двести лет как Серафим Саровский умер. Это не значит, что будет все точь-в-точь по датам, по часам, по цифрам. (Это не Байконур. Там не будет такого взлета по секундам). Но (примерно плюс-минус) имейте в виду, что это сгущающиеся времена. Времена сгущаются. И мы будем очевидцами еще возможно многих чудесных событий. В конце истории, в конце времен, должен прийти Илия и Енох и проповедовать Евангелие и обличать неверующих. Еще должны совершиться многие антихристовы дела. Люди должны еще больше осатанеть. Это то, что мы видим на наших глазах и о чем говорить не будем. Потому что мы и так это видим постоянно. Этот «третий пол», «родитель номер один, родитель номер два». Это смешение полов и размытие нравственных границ. Об этом и говорить не стоит. Но будут сгущаться времена. Как поэт сказал: «Чем ночь темней, тем ярче звезды. Чем глубже скорбь, тем ближе Бог». И вот будет с одной стороны сатанеть человечество, а с другой стороны все яснее и яснее будут христианские истины. Будет Страшный Суд. Будет Воскрешение мертвых. Будет воздаяние праведникам. Будет страшное наказание грешникам. Будет вечная жизнь для блаженных. Будет небесный Иерусалим. И будет тьма кромешная. Это все будет. И мы будем это все видеть с вами, может быть частично исполнившемся. Как? Кто его знает. Не будем спешить. Не будем нагнетать ситуацию. Но это все нас касается. Серафим Саровский он неоднократно поминал этих семь юношей в пещере. И в день памяти этих юношей спасена была Москва от литовцев и поляков. Зазвонили все колокола. Народ перекрестился. Умылся. Покаялся. А сколько грехов было натворено. Было «человекоедство» (людоедство было). Крестьянин пахать перестал. Чиновник перестал правду творить. Судья бросил свой суд. Воин стал разбойником. Попы молиться перестали. Деревни пустые стояли. В городах было не пойми что. И потом вдруг, …вдруг, …вдруг начали опять собираться, …собираться, …собираться. И дальше зажили. И еще пожили. Пожили хорошо. Аж до большевистского переворота. А теперь опять новый виток истории. И опять нужно воскресать и возрождаться. И главное, что нужно – это нужно исцелиться умом. Умом исцелиться! Потому что обновление человека начинается с обновления ума. Обновиться умом и покаяться. И начать жить для Бога. Понемножку. В меру данных Богом сил. Через покаяние и молитву начать жить для Господа. Через Божию Матерь. Через Ее заступление. Через всех святых, которые очень близкие нам. Мы – очень близки со святыми. Они очень близкие наши помощники. У нас те же самые задачи стоят, как и у тогдашних русских людей. В 1612 году. Они преодолевали смуту. И мы преодолеваем смуту. У нас была смута большевистская. Потом была смута Ельцинская. До девяностых годов. Так ее и называли, кстати. Когда на Руси была смута, правили Русью семь бояр. «Семибоярщина» такая была. А когда был Ельцин, Березовский …эта шайка-лейка была – говорили «семибанкирщина». Семь банкиров правили страной. Профессора продавали трусы на базаре. Военные как нищие превращались в бандитов или уезжали из страны. Молодежь вообще вся с ума посходила. А страной правили семь банкиров непонятного происхождения. «Семибанкирщина» и «семибоярщина». Журналисты очень точно подметили. Смута. Чистая смута. И мы сейчас только как-то одной ногой выползли из этой смуты. А выползание дальше будет через Божью Матерь, через Литургию, через покаяние. Через вразумление. И через превращение себя в того, кем ты должен быть. Русские должны быть православными. Неправославный русский человек – это …не мокрая вода. Не горячее солнце. Русский – это православный. Кто он еще? В нем больше ничего нету. У русских больше нет ничего кроме Православия. И когда русский отказывается от православия, не понимает его или не хочет его принять; он вообще непонятно кто. Это вообще исторический отброс. И весь народ наш рисковал быть таким. Но – не случилось. Слава Богу. Поэтому мы сегодня празднуем такой важный день.
Напоминаю. Преподобный Сергий вытащил еще раз на себе всю русскую историю. Один святой человек. И эти семь отроков, и Серафим говорят нам о всемирном покаянии теперь уже. Потому что мир – глобальный. Теперь уже не стоит вопрос спасаться России в одиночку. Теперь стоит вопрос спасаться людям во всем мире. Потому что мир стал глобальный. Проблемы стали глобальными, и одной и той же болезнью болеют все жители земли. Одну и ту же дурацкую музыку слушает вся молодежь земли. В Японии, в Северной Африке, в Австралии, в России, в Финляндии слушают одну и ту же музыку. Носят одни и те же драные на коленях джинсы. Читают одни и те же комиксы. Об одном и том же говорят. Одно и то же едят. Люди совершенно потеряли всякое различие. У них утрачиваются и личные особенности, и национальные особенности. Все проблемы стали глобальными. Теперь вопрос стоит о том, что будет всемирная проповедь покаяния. Всем Дух Святой скажет: «Кайтесь пока не поздно». И скажет Дух Святой это может быть даже через русских святых. Таких как Серафим Саровский, Серафим Вырицкий, Иоанн Кронштадтский или другие святые. Наш праздник народного единства – это гражданский праздник. (У нас есть церковный праздник. Казанской Божией Матери и семи отроков во Эфесе). Это праздник, касающийся ко всему нашему дальнейшему бытию не только в России, но и во всем мире. Я в этом нимало не сомневаюсь. Да хранит вас пречистая Богородица.
***
Завтра будет единственная в году у нас пока Литургия Апостола Иакова. Это древняя литургия, которая носит черты еще молитвы апостолов в первом веке (…). Наша литургия носит черты того, что сложилось в шестом, седьмом и далее …девятом веке. Мы молимся так, как молились в Византии. Как нас греки научили. (…) Вы завтра послушаете как молились во времена, когда еще жив был апостол Петр, апостол Павел, апостол Иаков, апостол Андрей. Это очень важно. Чтобы мы вдохнули своими ноздрями воздух вечности. Воздух древности. Это дорогого стоит. Этого в магазине не продают. Все, что в Церкви дается человеку – этого нельзя купить. Если человек пришел, отягченный грехами, а вышел легкий, как после бани – этого не купишь. Если человек был весь запутанный в проблемах, а Бог с него проблемы снял через покаяние и благодать – этого нигде не купишь. И вообще Церковь дает человеку то, что нельзя купить. (…)
Храни вас Бог. Слава Царице Небесной. Она и тогда, и сейчас нас спасает.
Источник: https://tsargrad.tv
