Еженедельник «Аргументы и Факты» № 49. Алгоритм победы 03/12/2025 Сюжет Герои СВО
Игорь Титов вспоминает, что когда после мобилизации ему выдали камуфляж, то вид у него был ещё тот: усы, борода и длинные, почти до плеч волосы. «Со стороны это, наверное, выглядело уморительно, — улыбается Игорь. — Мимо проходили два офицера, и один говорит: «Парень, ты прямо Че Гевара».
А могли бы, кстати, сравнить и с изображением святых на образах — тем более что к тому моменту молодой парень уже довольно долго писал именно иконы. Хотя, конечно, ни он сам, ни офицеры не могли знать, что главная икона в жизни — работа его на передовой.
Звонок в дверь
В свои 27 лет Игорь срочную не служил, окончил военную кафедру, получил запись в военном билете: «Связист». С образованием IT-дизайнера и историка летом работал воспитателем в детском лагере, в остальное время писал иконы и снимал с товарищем документальные фильмы «о жизни и людях», этим и зарабатывал. День, когда ему принесли повестку из военкомата, Титов запомнил навсегда. 28 сентября 2022 года он был в гостях у родителей, когда в дверь позвонили. «Открываю, а там товарищ по институту. Он так неуверенно, словно извиняясь, протягивает мне повестку из военкомата с приказом явиться через 4 дня с вещами. Я сразу понял, что это мобилизация, что мне идти на войну».
Этот лик написан на передовой. Фото: из личного архива
«Ещё можно было увильнуть, „заболеть“, но я решил: нет. Я давал присягу стране, и я не мог её нарушить. И это для меня не пустое слово», — вспоминает сейчас кавалер медали Суворова, демобилизованный из армии по тяжёлому ранению, участник СВО Игорь Титов.
Около месяца ушло на подготовку мобилизованных, а затем в эшелон — и на фронт. За Белгородом их выгрузили из вагонов, раздали автоматы, посадили в грузовики и повезли за «ленточку».
Спешились в лесу. Темень непроглядная. Грязь по колено. Дождь льёт не переставая. Всех солдат предупредили, что в лесу бродят украинские ДРГ.
«Пока не обвыклись, несколько дней пугались любой тени и „отстреливались“ от несуществующих диверсантов, — рассказывает Игорь. — Было очень тяжело. Ночи почти без сна: роешь, рубишь, таскаешь, охраняешь. Бывало, дерево спилишь, ляжешь возле него, и сил уже нет подняться, а ведь бревно ещё тащить надо. Большинство из нас к таким нагрузкам были не готовы».
Месяца через полтора, как рассказывает Игорь, организм перестроился и словно стал другим. Казалось, всё пошло на лад. Сдвинулась и военная махина — отделение перебросили в район Кременной.
Игорь Титов, иконописец (справа). Фото: Личный архив
На макушке у смерти
Войну услышали, а затем и почувствовали почти сразу. Только-только отделение связи, в которое попал Титов, начало зарываться в землю, как по ним отработала украинская артиллерия.
«Снаряд рванул где-то метрах в пятидесяти. Нормально так шарахнуло, — рассказывает Игорь. — Нырнули в яму, сидим, прислушиваемся, где прилёты, где „выходы“, ещё не разбираем. Я смотрю на товарища, а у него рядом с головой осколок — шлёп и в землю вошёл. Страха в тот момент не было. Наоборот, задор какой-то появился. Тогда мы ещё не понимали, что могут вот так запросто взять и убить».
Игорь Титов. Фото: Личный архив
Служба у связистов на передке лихая: лезь хоть к чёрту на рога, но связь вынь да положь. А уж лучше цели для противника, чем пара бойцов, бегущих к вершине террикона, где стоит аппаратура связи, а к ней тянутся провода, и не придумать.
Игорь вспоминает, как однажды на середине пути их начали обстреливать кассетными снарядами, внутри которых десятки маленьких бомб-убийц. Там, куда они падают, — ковёр из взрывов. Попасть под такой удар и выжить — считай, в рубашке родился.
«Взрыв „кассетника“ похож на новогодний салют, — рассказывает Титов. — Заляжешь. Кругом взрывается. Если не убит, бежишь дальше искать обрыв и восстанавливать связь».
Медаль Суворова — одна из боевых государственных наград Российской Федерации. Фото: Личный архив
Как князь Болконский
О том дне, когда он получил тяжелейшие ранения, Игорь Титов вспоминает спокойно. Их группа четвёртый день моталась на передний край и обратно — восстанавливала связь. Когда они в очередной раз возвращались в тыл, на дороге уже горели три машины. Дрон ВСУ зашёл в лоб. Сам момент взрыва Игорь описывает как яркую вспышку. И ощущение, что воздух на мгновение сжался, а следом — лёгкий укол иголочкой. «Лежу, как князь Болконский, смотрю в голубое небо. Машина горит, меня и ещё одного парня посекло осколками, другой от взрыва потерял сознание, а водителя контузило, — вспоминает Игорь. — По счастью, с передка возвращались медики из соседней бригады. Они остановились. Кричим им: „Уезжайте, а то ещё пятую машину спалят“, — а они ни в какую. Нас в кузов, водитель по газам — и дёру с этого проклятого места».
Рука перебита, в ноге осколки, глаз не видит, позже его пришлось удалить. Казалось бы, расклеиться проще простого. Но, по словам Игоря, ему ещё повезло. А погибнуть он не боялся. «Где-то за полгода до ранения закончил писать икону и почувствовал доверие к жизни», — признался мне.
У Титова нет художественного образования, но в своё время он обучался в мастерской известного костромского иконописца. Фото: Личный архив
Царь Славы
У Титова нет художественного образования, но в своё время он обучался в мастерской известного костромского иконописца. На войне почти год не прикасался к карандашам, а потом что-то подтолкнуло взять и написать икону, которую видел в Третьяковской галерее, — «Царь Славы». На ней Христос уже мёртвый, но при этом живой. По словам Игоря, он сам внутренне прочувствовал это пограничное состояние между жизнью и смертью.
Нашёл кусок фанеры, зашкурил, заказал из дома акриловые краски, сам приготовил эмульсию, как учили в иконописной мастерской, по старым рецептам: основа — яичный желток и белое вино, а для цвета — перетёртый в порошок уголь из блиндажной печки или кусочки белого мела.
Икону писал долго, несколько месяцев. Последние штрихи давались очень тяжело. Игорь рассказывает, что чувствовал неимоверную усталость. Проведёт одну линию, а словно вагон разгрузил. Когда дописывал икону, с ним произошёл странный случай. Вскрывая посылку из дома, ножом для зачистки проводов проткнул себе артерию на ноге. «Меня зажгутовали, отвезли в госпиталь, зашили артерию. Я вернулся в блиндаж, и первое, что бросилось в глаза, — рана у Христа на иконе от удара копьём — и кровь льётся», — рассказал Игорь.
Что сейчас?
Воспитание детей
После тяжёлого ранения и потери глаза Игоря Титова демобилизовали. Вернулся домой в Кострому. Когда предложили работать с детьми в «Клубе юных лётчиков, космонавтов и десантников», сразу согласился. Сейчас он куратор 3-го курса, это как классный руководитель в школе. Говорит, что нравится, словно душой отдыхает. «Эти дети — будущее нашей страны. И важно привить им любовь, честность, дружбу, верность, умение брать на себя ответственность», — рассказывает Игорь. Иконы он больше не пишет, считает, что свою главную работу на данном этапе жизни уже выполнил. А вот войну забыть не может. Говорит, что иногда скучает. Особенно по людям…
Оцените материал
| Подписывайтесь на АиФ в
MAX |
