Сюжет Спецоперация РФ в Донбассе и на Украине
В Керчи силовики предотвратили диверсию на объекте энергосистемы. По данным ЦОС ФСБ России, теракт готовил 51-летний гражданин России и Украины. У него в квартире изъяли самодельное взрывное устройство и нашли переписку с украинской спецслужбой.
По стечению обстоятельств именно сегодня, 19 апреля, исполняется 80 лет с момента создания легендарного управления советской военной контрразведки Смерш. В последнее время все чаще слышны призывы вернуться к этому опыту и опять создать подобную структуру для работы на новых территориях России и в прилегающих к ним Крыму, Белгороде, Курске, Брянске, Ростове-на-Дону. Насколько это реально и целесообразно, aif.ru обсудил с генерал-майором ФСБ в отставке Александром Михайловым.
Головная боль контрразведки
Евгений Маслов, aif.ru: — Александр Георгиевич, а как вы считаете, нам нужен современный аналог Смерш?
Александр Михайлов: — Смерш — это была военная контрразведка. «Смерть шпионам», которые активно работали в тылу наших войск. И подчинялись они напрямую Сталину, не были в составе НКВД. Но сегодня у нас огромное количество структур, которые работают. Военная контрразведка работает, Федеральная служба безопасности работает, МВД, прокуратура, следственные органы есть. Тут бы я ставил вопрос не о появлении нового Смерша, а об усилении контрразведывательного режима.
— Но на новых территориях реально большая проблема со всеми этими корректировщиками, диверсантами, которые взрывают машины, готовят теракты и т. п. С ними-то надо что-то делать?
— Конечно. Это как раз головная боль военной контрразведки. Мы часто говорим, что если сейчас будет указ и создадут Смерш, все разрешится. Но ведь надо очень серьезно готовить это, создавать штат и т. д. Это же не просто создать на бумаге.
И тут надо помнить еще об одной вещи. Давайте говорить объективно: люди там нам поверили, но, когда мы ушли из Херсона, формат сместился. И, конечно, сегодня взаимодействовать на новых территориях значительно сложнее. Надо восстановить сначала доверие, чтобы работа была эффективной.
Чеченский опыт не подойдет
— А ведь и в большой России есть проблемы с диверсиями и терактами. Это зона ответственности ФСБ? Тут справляемся?
— Да. Я не буду говорить, что мы сегодня на издыхании, но тем не менее у ФСБ тоже ресурсы ограничены. Мы понимаем, что без поддержки граждан, без контакта с ними, ни правоохранительная система, ни спецслужбы ничего не сделают. Возникают такие мертвые зоны, в которых нет никого. Есть люди, с которыми не контактируют ФСБ и МВД, и есть преступники, которые там же существуют. По моему убеждению, это жесточайшая проблема: взаимодействие общества и правоохранительной системы. Самая большая беда, что по линии правоохранительной системы не делается ничего, чтобы решить этот вопрос.
Не выстраивается система взаимоотношений с гражданским обществом, правоохранительная система живет в рамках своих функциональных обязанностей и за эти рамки не выходит. То, что существовало в СССР, когда КГБ работало на предприятиях с трудовыми коллективами, с гражданами, организациями и пр. Я говорю не столько о бдительности людей, сколько о том, что их надо инструктировать: на что обращать внимание, ориентировать граждан на те или иные проявления. Если мы этого не делаем, то мы будем только бегать и искать свидетелей случившегося. А нам нужно предотвращать преступления.
Слава богу, наша ФСБ — молодцы, и, как рассказал Александр Бортников, с февраля прошлого года было предотвращено 118 терактов, исполнителями которых являлись молодые люди и подростки, в том числе несовершеннолетние. Но мы же все понимаем, что если будет расширяться эскалация, то будет совершенно другой формат, со всеми вытекающими.
— Будем вспоминать чеченский опыт?
— Не шибко-то мы тогда активничали, но тем не менее… Там другая история была. Когда мы говорим о чеченском опыте, у нас все-таки есть физиономическая идентификация. Понятно, на кого тогда в основном обращали внимание людей. А здесь же мы славяне — не отличишь одного от другого. В условиях проведения СВО украинские спецслужбы и их западные кураторы развернули агрессивную вербовочную обработку российских граждан. Тем более, что у нас своих маргиналов как грязи, которые готовы сделать все, что угодно. И без СБУ, и без украинской военной разведки, они просто по велению своей дурацкой мелкой душонки, готовы поджигать военкоматы, громить автомобили и т. п. Это все внутри — мертвая зона, которая не считается как противник. Тут нет линии фронта, они внутри нас.
Нужен закон и кадры
— Буквально сегодня ФСБ отчиталось, что в Керчи предотвратили теракт. Иными словами, опыт Крыма есть и может пригодиться сегодня без всякого СМЕРШ?
— Каждый специалист должен работать в рамках той оперативной обстановки, в которой он существует. Смерш работал в условиях войны, и методы, которые использовали в борьбе с диверсантами, были по законам военного времени. Сейчас у нас никакого военного времени по закону нет, и мы живем по гражданским законам, которые прописаны в уголовно-процессуальном кодексе. Поэтому это немного разные вещи.
Для того, чтобы мы создали Смерш, нужно понимать, на какой нормативной базе он будет работать, какие права и обязанности у них будут. Даже не столько обязанности — тут все понятно: предотвращать, уничтожать и т. п. На какой нормативной базе будут базироваться их права? Если в существующем правовом поле — чем он тогда будет отличаться от МВД и ФСБ? Ничем. Значит под них должны быть написаны соответствующие нормативные акты, которыми они должны руководствоваться.
— За рамками уголовного кодекса?
— Нет. Они должны быть в рамках УК РФ, какими-то особыми статьями. Может быть, в рамках какого-то иного закона. Например, есть закон о Федеральной службе безопасности, закон об органах МВД — там везде прописаны права и обязанности. Если мы создаем новую структуру, должен быть новый закон, в котором будут прописаны формы и методы работы. Но это не самое главное — написать-то мы можем что угодно. Надо же людей подготовить. А это уже большая проблема.
— В чем проблема?
— Во-первых, мы должны подготовить людей, которые умеют вести оперативно-розыскные мероприятия, руководствуясь нормативной базой, законом и т. д. Во-вторых, ни в коем случае туда не должны попасть какие-нибудь мракобесы, которые будут крошить всех направо и налево. Мы же им должны предоставить какие-то особые права и полномочия. Значит, и люди должны быть особые, которые будут четко добиваться принципа справедливости. И главное — подготовить кадры очень сложно. Мы прекрасно понимаем, что с бухты-барахты, сказать просто — мы создаем Смерш, нереально. Должна быть принципиально иная структура, которая будет выполнять задачи по защите безопасности и правопорядку на наших территориях. У нас оперативных работников для МВД и для ФСБ, так чтобы у него хоть что-то проснулось в голове, готовят 3-5 лет. Это не скорый вопрос.
— Но там же эта история тоже не на год…
— Да. Поэтому, если затеваться со Смерш, может быть, открыть в рамках факультета военной контрразведки какие-то особые курсы и специальный функционал по подготовке людей для такого рода подразделений. Для контрдиверсионной и контртеррористической борьбы.
«Работы вагон»
— Ну а пока, я так понимаю, и существующим правоохранительным органам, в том числе и ФСБ, работы на новых территориях хватает. Мы уже видим примеры, когда даже на руководящие должности пытаются пролезть, мягко говоря, не благонадежные люди.
— О, да — ФСБ работы хватает. Когда появляется новый субъект РФ, понятно, что очень много желающих плюхнуться в теплое кресло и заниматься своими делами. Появляется новая структура, и тут же появляются люди: выбирайте меня, кореши, я вас не обижу. Тут работы вагон.
— Но нельзя и исключать местечковые разборки, когда человека могут просто огульно оговорить?
— Конечно! Мы же прекрасно понимаем, какая степень разложения политического аппарата существовала на Украине. Даже на майдан выходили поначалу люди, которых достали эти коррупционные связи политического руководства, кланы и пр. Когда Янукович рассадил всех своих верных нукеров — везде, и в таможне, и куда он только их не посадил рулить, — началась огромная коррупция. Много простых людей вышли на майдан с чистыми помыслами. Я не беру там бандитствующий «Правый сектор» (запрещенная в РФ организация) и прочие чмо. Я говорю о людях, которые вышли туда протестовать против этой сложившейся ситуации. Так что да, разгребать всю эту историю нам еще долго, и работы всем спецслужбам хватит.
Оцените материал
