След диверсантов
В ночь с 13 на 14 апреля стало известно о пожаре и взрыве на флагмане Черноморского флота — крейсере «Москва», а меньше чем через сутки Минобороны сообщило: боевой корабль затонул при попытке отбуксировать его в Севастополь. Нынешняя трагедия – уже третий за последние чуть более века случай гибели крупнейших боевых кораблей у берегов главной крымской базы нашего флота на Черном море.
Фото: Global Look Press
Пожалуй, можно говорить о каких-то мистических совпадениях.
И дело даже не в том, что беда с «Москвой» приключилась именно 13-го, под знаком числа, которое некоторые суеверные моряки очень не любят.
Ведь именно там, в Севастополе, много лет назад при очень странных обстоятельствах погибли два крупнейших для своего времени корабля, тоже возглавлявших Черноморский флот.
Первое из этих громких в прямом смысле слова ЧП случилось 7 (20 по новому стилю) октября 1916 года. Тогда в Севастопольской бухте взорвался и затонул линкор «Императрица Мария», первенец новейший серии отечественных дредноутов.
Взрыв, который прогремел 7 октября в седьмом часу утра, услышал весь Севастополь. Моряки с кораблей, стоявших в бухте по соседству с «Императрицей Марией», увидели, что на линкоре вдруг исчезла надстройка с фок-мачтой и боевой рубкой, исчезла передняя труба, а вместо них клубится черным дымом огромная воронка, «прогрызшая» куски борта почти до самого уровня воды. Вслед за первым прогремели еще несколько взрывов – это рвались боеприпасы. На палубе среди разгорающегося пламени пожара метались матросы и офицеры, лежали раненые и убитые.
По тревоге к терпящему бедствие кораблю подошли буксиры и пожарные катера, вскоре на «Марию» прибыл командующий Черноморским флотом вице-адмирал Колчак. Но помочь бронированному исполину было уже невозможно. Через 50 минут после первого раздался еще один особо мощный взрыв. Линкор лег на правый борт, перевернулся вверх килем и быстро ушел на дно.
«Императрица Мария»
Фото: en.wikipedia.org
Согласно официальным данным, вместе с «Императрицей Марией» погибло 152 человека. Еще почти столько же скончались потом в госпиталях от полученных ран и ожогов.
Буквально на следующий день в Севастополь выехали назначенные царем комиссии по расследованию – Верховная следственная и Техническая следственная.
После десяти дней работы дознаватели подвели итог: «Причиной взрыва послужил пожар, возникший в носовом артиллерийском погребе линкора в результате возгорания картузного 305-мм порохового заряда, повлекшего взрыв нескольких сот зарядов и снарядов главного калибра… Предотвратить гибель линкора после повреждения наружного борта было невозможно».
По поводу причин пожара в отчете были указаны три версии: самовозгорание пороха, небрежность в обращении с огнем или с самим порохом и, наконец, «злой умысел».
Специалисты высказывали в том числе предположения, что виновником случившегося мог стать поврежденный картуз с пороховым зарядом. Были также веские причины подозревать в создании условий для взрыва кого-то из посторонних, не числящихся в экипаже линкора.
Из материалов следственной комиссии: «На «Императрице Марии» имелись существенные отступления от уставных требований в отношении доступа в артиллерийские погреба… Во время стоянки в Севастополе на линкоре работали представители различных заводов, причем количество их доходило до 150 человек. Работы велись и в снарядном погребе 1-й башни — их выполняли 4 человека. Пофамильная проверка мастеровых не проводилась — лишь отмечали их общее количество».
Покойный ныне историк флота капитан 1-го ранга в отставке Октябрь Бар-Бирюков, с которым довелось встречаться автору этих строк, собирал сведения об этой трагедии. Он рассказал об одном очень интересном факте:
– Несколько лет назад сотрудники Центрального архива ФСБ обнаружили в документах ОГПУ Украины сведения о разоблачении в 1933 году в Николаеве глубоко законспирированной группы германских разведчиков, возглавляемой обрусевшим немцем Верманом. Эта группа работала там еще с предвоенных времен и одной из главных ее целей были судостроительные заводы.
На допросе Верман сообщил, что начал сотрудничать с германцами еще в 1908 году, а впоследствии, возглавив шпионскую сеть на юге России, лично завербовал нескольких инженеров, которые после этого специально перешли работать на николаевские судостроительные заводы, среди них и электротехника Сгибнева, который отвечал за монтаж электрооборудования на всех строящихся на заводе «Руссуд» военных кораблях (в том числе и на «Императрице Марии»).
По словам Вермана, особый интерес германской разведки вызывали электросхемы артиллерийских башен новых русских дредноутов.
К сожалению, чекистов в 1933-м уже мало интересовали подробности той давней шпионской истории. Они «кололи» Вермана и его помощников по эпизодам их работы против СССР. Поэтому окончательного подтверждения диверсионной версии катастрофы «Императрицы» в этих документах так и не обнаружено.
Октябрю Петровичу удалось ознакомиться и с другими архивными документами, убедившими его в том, что русский дредноут был взорван германскими диверсантами.
Из докладной записки руководителя севастопольского жандармского управления начальнику Штаба Черноморского флота: «Имею честь сообщить, что поступающие ко мне агентурные данные сводятся к следующему: раненые матросы с корабля высказываются, что взрыв произошел от неправильного соединения электрических проводов, так как перед пожаром на корабле погасло электричество. Кроме того эти матросы говорят о том, что рабочие по проводке электричества, бывшие на корабле накануне взрыва до 10 час. вечера, могли что-нибудь учинить и со злым умыслом, так как рабочие при входе на корабль совершенно не осматривались и работали также без досмотра.
Особенно высказывается подозрение в этом отношении на инженера той фирмы, что на Нахимовском проспекте в д. №35, якобы накануне взрыва уехавшего из Севастополя».
Однако все это лишь косвенные улики. Тайна гибели огромного корабля так и осталась неразгаданной.
Вторая катастрофа в Севастопольской бухте, в результате которой ушел на дно самый крупный тогда корабль Черноморского флота, произошла почти ровно 39 лет спустя.
«Новороссийск»
Фото: en.wikipedia.org
В ночь на 29 октября 1955 года линкор «Новороссийск», находившийся на якорной стоянке в Северной бухте, тряхнуло мощнейшим взрывом. Он пробил корпус от киля до палубы, образовав в борту огромную дыру, а более 300 моряков сразу были убиты и ранены. Еще через некоторое время бронированная громадина перевернулась. Многие члены команды оказались погребены во внутренних отсеках затонувшего флагмана, других накрыло широченной кормой линкора. По официальным данным, на линкоре погибло 657 человек.
Октябрь Бар-Бирюков служил тогда на «Новороссийске» и лишь по счастливой случайности не оказался в момент взрыва на корабле. Разгадать тайну трагедии линкора он пытался на протяжении многих лет.
«Новороссийск» совсем недолго был флагманом советского Черноморского флота. А перед тем этот огромный корабль имел совсем иное гражданство и название. Он входил в состав военно-морских сил Италии под именем «Джулио Чезаре» («Юлий Цезарь»).
— По завершении Второй мировой войны страны-победители договорились о разделе итальянского флота, — рассказал Бар-Бирюков. — Специальная комиссия из представителей Англии, Америки, Франции и СССР работала над этим почти два года. Для советской России труднее всего оказалось добиться получения от «друзей-союзников» «Джулио Чезаре».
Англичане выдвигали самые разные причины, якобы препятствующие его передаче русским. Взамен они предлагали другие итальянские корабли, но нам-то нужен был именно «Цезарь». Этот гигант длиной 185 метров и водоизмещением более 30000 тонн вооружен десятью орудиями 320-миллиметрового калибра, равных которым у нас на флоте не имелось. «Царь-пушки» могли стрелять снарядами в полтонны весом на 32 километра!
Как выяснилось впоследствии, военное руководство СССР хотело для главного калибра «итальянца» изготовить комплект тактических снарядов с атомной «начинкой», и, таким образом, экс-«Юлий Цезарь» мог стать первым в СССР ударным атомным кораблем.
К осени 1955-го партию таких боеприпасов уже изготовили и даже привезли в Крым. Загружать их в артиллерийские погреба линкора собирались сразу же после военно-морского парада, посвященного очередной годовщине Октябрьской революции. Однако этим секретным планам командования не суждено было осуществиться.
В полвторого ночи 29 октября, когда «Новороссийск» стоял на якорях неподалеку от берега Северной бухты, в носовой части линкора прогремел взрыв. Практически сразу же «вырубилось» электричество, и на погрузившемся в темноту линкоре объявили «боевую тревогу»: всем показалось, что корабль подвергся бомбовой атаке с воздуха. Позднее обнаружили, что удар нанесен снизу: от страшного взрыва в борту образовалась пробоина размером 15х18 метров.
Разрушения пришлись как раз на самую обитаемую часть «Новороссийска»: в носовых кубриках спала значительная часть команды. При взрыве погибло около 170 человек и 140 ранено.
Уже через полчаса на захлебывающийся водой корабль прибыл командующий флотом Пархоменко в сопровождении полусотни адмиралов и офицеров. Первым делом комфлот приостановил уже начатую было операцию по буксировке «Новороссийска» на ближайшую отмель: он был уверен, что громадный линкор даже при серьезных повреждениях останется на плаву. Между тем вода стремительно разливалась внутри корпуса, под ее напором одна за другой выпучивались и лопались водонепроницаемые переборки. Линкор постепенно кренился на левый борт и все больше погружался носом — время, чтобы подтащить его к мелководью, было упущено. Через 2 часа 45 минут после взрыва бронированная громадина легла на борт и перевернулась.
Трагедия «Императрицы Марии» повторилась будто в зеркальном отображении!
Прибывшая в Севастополь специальная правительственная комиссия посвятила расследованию катастрофы всего неделю. Уже к 4 ноября был готов итоговый отчет: корабль подорвался на немецкой донной мине типа RMH, оставшейся на дне Северной бухты с военных времен.
— На том и успокоились, — не скрывал своей досады даже много лет спустя Октябрь Бар-Бирюков. — Хотя версия не выдерживает никакой критики. Ведь такая мина может сработать лишь при наличии в ней заряженной аккумуляторной батареи. Но что же это за чудо-аккумулятор, который способен сохранять заряд под водой в течение 11 лет (немцы-то ушли из Севастополя в 44-м)?! Кроме того очень странным мне кажется то, что буквально через несколько месяцев, в начале 1956-го, «наверху» было принято решение уничтожить все материалы со свидетельскими показаниями, собранными при изучении обстоятельств катастрофы «Новороссийска».
Просто удивительно, что в стране, где десятилетиями царила повальная «шпиономания», во взрыве крупнейшего боевого корабля не захотели увидеть диверсии. А ведь такая причина гибели линкора выглядит куда более убедительной.
— Во время войны у англичан и у итальянцев существовали отличные подводно-штурмовые группы — 12-я флотилия Королевского военно-морского флота под командой капитана Крэбба и 10-я флотилия итальянских ВМС, возглавляемая знаменитым «суперменом» Валерио Боргезе. Причем итальянские-то пловцы знали конструкцию этого линкора во всех подробностях! – подчеркнул Октябрь Петрович и добавил: — Мне удалось посмотреть материалы в архиве пограничной службы. Среди документов, касающихся охраны севастопольского рейда, встретилось упоминание о том, что после взрыва местные жители сообщили «зеленым фуражкам»: на одном из пляжей вроде бы видели людей в легких водолазных костюмах.
А в разведсводках нашего флота зафиксировано еще одно важное обстоятельство: в эти дни в Черном море находилось 5 торговых судов из стран—членов НАТО. Накануне 29 октября все упомянутые «торговцы», как по команде, повернули в сторону Турции, но одно из них при этом совершило странный «подворот» к Севастополю… Спрашивается – не за тем ли, чтобы забрать выполнивших задание диверсантов?
Вероятно, к организации теракта приложили руку несколько НАТОвских государств — Великобритания, Италия, США. Но вот любопытный штрих: по всей видимости, подрыв «Новороссийска» выполнили «на коммерческой основе». Дело в том, что к этому времени подразделение итальянских подводных диверсантов было официально расформировано, однако эти люди не забыли своего прежнего военного ремесла, а все вооружение, приборы и оснастка оставались в их распоряжении. Когда у противников СССР возник план уничтожить первый советский ударный атомный корабль, они легко нашли исполнителей из числа подводников Боргезе — «за соответствующее вознаграждение».
Здесь важно учитывать и то, что отряд из нескольких пловцов 10-й флотилии во время войны действовал в Крыму (база итальянцев находилась в Форосе). На счету этих диверсантов — более десятка потопленных наших судов. Поэтому обстановка в окрестностях Севастополя была досконально известна итальянскому «подводному спецназу». Но технику диверсанты использовали, вероятнее всего, английскую. Вероятным кажется такой вариант: их десантировали из потайного отсека сухогруза на мини-субмарине «Миджес» водоизмещением 30 тонн и длиной 14 метров. Эта подлодка имела на вооружении пару подводных зарядов в две тонны. По заключению экспертов, как раз взрыв таких мин мог вызвать столь сильные разрушения, которые получил «Новороссийск».
Будто специально для облегчения работы диверсантов Севастопольский рейд в последние дни октября 1955 года, когда флот готовили к праздничному параду, практически никак не охранялся. Ворота боновых заграждений распахнуты, постоянные посты наблюдения в Северной бухте сняты из-за сокращения штатов, и даже шумопеленгаторы оказались по чьему-то распоряжению отключены!
Бар-Бирюков считал, что не известной до конца остается не только причина рокового взрыва на «Новороссийске», но и количество жертв этой трагедии. Во время тех давних уже наших с ним встреч он высказал на сей счет свои соображения, – соображения человека, который служил на погибшем линкоре.
— В документах комиссии, которые мне довелось держать в руках, о количестве людей на борту корабля сказано завуалированно: «Состава матросов и старшин на «Новороссийске» было 120% от штатной численности». Вот и гадай — сколько же человек в ту ночь боролось со смертью на подорванном флагманском линкоре?! Весьма приблизительно можно считать, что на борту линкора, с учетом прибывших туда по тревоге руководителей флота и нескольких аварийных партий с других кораблей, находилось порядка 2 тысяч человек. Взрывом было убито около 170 моряков, еще как минимум 300 черноморцев погибло при опрокидывании корабля. Но кроме этого кто-то умер, уже оказавшись в холодной октябрьской воде, кто-то скончался от ран и ожогов в госпитале…
В самом первом списке жертв катастрофы, подготовленном для отчета перед «вышестоящими инстанциями», значилось 602 моряка. Позднее цифра эта была скорректирована, и сейчас общее количество погибших при аварии оценивается в 657 человек. Хотя на самом деле, я уверен, их было еще по крайней мере на полсотни больше. Ведь как раз накануне взрыва на линкор прибыло пополнение — около 50 матросов береговой охраны, переведенных с наших морских баз в Финляндии. Их разместили ночевать в шпилевом отделении, практически полностью разрушенном взрывом. Имена этих людей так и не попали в списки жертв ночного кошмара на «Новороссийске»…
В октябре 1916-го взрыв погубил «Императрицу Марию», через 39 лет тоже от мощного взрыва ушел на дно «Новороссийск», теперь – еще без малого 67 лет спустя, там же, под Севастополем, «рвануло» на крейсере «Москва» так, что из-за полученных повреждений этот громадный корабль затонул.
Три черноморских флагмана – три трагические судьбы.
